Ангел для сестры - Страница 82

Мы вышли в зал заседаний. Он был меньше тех, где разбирают криминальные дела, но все равно наводил страх. По дороге я заглянул в вестибюль и забрал Анну. Как только мы вошли, она резко остановилась. Она оглядывала высокие стены, ряды кресел, внушительную скамью подсудимых.

– Кемпбелл, – прошептала Анна. – Мне же не придется стоять там и говорить, правда?

Дело в том, что судья скорее всего пожелает услышать ее показания. Даже если Джулия поддержит ходатайство Анны, даже если Брайан будет на ее стороне, судья захочет ее вызвать. Но сказать ей об этом сейчас значило заставить ее волноваться, а это было ни к чему.

Я подумал о нашем разговоре в машине, когда Анна назвала меня обманщиком. Есть две причины лгать: если это поможет тебе получить желаемое или если это убережет кого-то от боли. По этим двум причинам я ответил Анне:

– Не думаю.

– Господин судья, – начал я. – Я знаю, что это не принято, но прежде чем вызывать свидетелей, мне хотелось бы кое-что сказать.

Судья Десальво вздохнул.

– Разве это не зацикливание на процедуре – то, чего я просил вас не делать?

– Ваша честь, я бы не просил, если бы не считал это важным.

– Только быстро, – нехотя согласился судья.

Я встал и подошел к скамье.

– Ваша честь, все медицинские процедуры, которым подвергалась Анна в течение жизни, были необходимы для Кейт, а не для нее самой. Никто не сомневается в том, что Сара Фитцджеральд любит всех своих детей или что решения, которые она принимала, помогли Кейт. Но мы сомневаемся, что, принимая эти решения, она думала об этом ребенке.

Я обернулся и увидел Джулию, которая внимательно смотрела на меня. Неожиданно мне пришло на ум старое задание по этике, и я понял, что нужно сказать.

– Должно быть, вы помните то дело о пожарных из Ворчестера, штат Массачусетс, которые погибли во время пожара, возникшего по вине бездомной женщины. Она знала, что начинается пожар, она покинула здание, но так и не позвонила 911, потому что не хотела неприятностей. Той ночью погибли шесть мужчин, но суд все равно не может привлечь ту женщину к ответственности, так как в Америке – даже если это приводит к трагическим последствиям – никто не несет ответственности за безопасность другого человека. Вы не обязаны помогать другому в беде, независимо от того, являетесь ли поджигателем, водителем проезжающего мимо места аварии автомобиля или идеально совместимым донором.

Я снова посмотрел на Джулию.

– Мы собрались здесь сегодня, потому что в нашей системе правосудия есть различие между тем, что законно, и тем, что морально. Иногда эта разница очевидна. Но время от времени, особенно когда сталкиваются эти два понятия, то, что правильно, кажется неверным, а неверное – правильным. – Я вернулся к своему месту. – Мы собрались здесь, – закончил я, – чтобы суд помог всем нам разобраться, что правильно, а что – нет.

Моим первым свидетелем была адвокат противной стороны. Я смотрел, как Сара неуверенно шла к стойке походкой моряка, идущего по качающейся палубе. Она умудрилась занять место свидетеля и произнести присягу, ни разу не оторвав глаз от Анны.

– Господин судья, я бы просил вас разрешить рассматривать Сару Фитцджеральд как свидетеля, дающего показания в пользу противной стороны.

Судья нахмурился.

– Мистер Александер, я от всей души надеюсь, что и вы, и миссис Фитцджеральд будете вести себя здесь, как цивилизованные люди.

– Я понял, Ваша честь. – Я подошел к Саре. – Назовите, пожалуйста, свое имя.

Она вздернула подбородок.

– Сара Крофтон Фитцджеральд.

– Вы мать несовершеннолетней Анны Фитцджеральд?

– Да. А также мать Кейт и Джесси.

– Это правда, что вашей дочери Кейт в возрасте двух лет поставили диагноз острая промиелоцитная лейкемия?

– Правда.

– И что тогда вы и ваш муж решили зачать генетически запрограммированного ребенка, который должен был стать идеально совместимым донором органов для Кейт, чтобы излечить ее?

Лицо Сары напряглось.

– Я бы использовала другие слова, но что касается зачатия Анны, то это правда. Мы собирались перелить Кейт пуповинную кровь Анны.

– Почему вы не попытались найти неродственного донора?

– Это намного опаснее. Риск смерти был бы намного выше при использовании крови того, кто не является родственником Кейт.

– Сколько лет было Анне, когда у нее впервые взяли какой-либо орган или ткани для сестры?

– Кейт сделали переливание через месяц после рождения Анны.

Я покачал головой.

– Я не спрашивал, когда Кейт делали переливание крови. Я спросил, когда взяли кровь у Анны. Пуповинную кровь взяли через несколько минут после рождения, так?

– Да, – ответила Сара. – Но Анна об этом даже не знала.

– Сколько лет было Анне, когда у нее в следующий раз взяли какой-либо орган или ткани для Кейт?

Как я и ожидал, Сара вздрогнула.

– Ей было пять лет, когда у нее взяли лимфоциты.

– Как проходила процедура?

– У нее брали кровь из вен на руках.

– Анна согласилась, чтобы ей воткнули в руку иглу?

– Ей было пять лет, – ответила Сара.

– Вы спрашивали ее, можно ли вставлять ей иглу в руку?

– Я просила ее помочь сестре.

– Правда ли, что Анну пришлось силой удерживать, чтобы взять кровь?

Сара посмотрела на Анну и закрыла глаза.

– Да.

– И вы называете это добровольным согласием, миссис Фитцджеральд? – Краем глаза я заметил, как судья Десальво нахмурился. – Когда у Анны впервые взяли лимфоциты, были ли какие-то побочные эффекты?

– У нее было несколько синяков, и она немного жаловалась на боль.